АНАЛОЙНАЯ ИКОНА

особый тип небольших икон, предназначенных для положения на аналой. Входящие в храм совершают поклонение (греч. προσκύνησις) и целование А. и., представляющей праздник по церковному календарю или образ святого (святых), чья память приходится на этот день, иногда - святого покровителя храма или местночтимый образ Божией Матери. Догматическим основанием почитания икон и подобающего им поклонения послужили постановления Всел. VII Собора (787). Сама традиция, возможно, восходит к церемонии торжественного восстановления икон и их почитания (см. Православия неделя), состоявшейся 11 марта 843 г. в соборе Св. Софии К-польской, когда в связи с окончательной победой над иконоборцами в центре главного храма Византийской империи были выставлены для поклонения иконы.

Необходимость иметь в храме А. и. для всех праздников литургического года и почитаемых святых предопределила их сюжетный состав и серийный характер. Прежде всего это минейные иконы, соответствующие 12 месяцам года (их может быть 12 или 24 в зависимости от того, как изображены святые - на весь месяц или его половину); иконы с изображением Господских и Богородичных праздников, с сюжетами переходящих праздников, в т. ч. с развитыми страстным циклом и циклом Пятидесятницы; а также изображения Спасителя и Богородицы, Страшного Суда, Воздвижения Креста, Происхождения Честных древ Креста Господня, трех отроков в печи огненной и др., связанных с теми богослужебными действами и чинами, к-рые совершаются в храме (см. Действа литургические). Литургические серии А. и. известны с XI-XII вв. Это сохранившиеся до наст. времени двусторонние полиптихи из коллекции мон-ря вмц. Екатерины на Синае. К ним можно также отнести небольшие мозаичные диптихи палеологовской эпохи с изображением двунадесятых праздников из музея Опера дель Дуомо во Флоренции, створки живописного диптиха из Эрмитажа и ГТГ, диптихи, иллюстрирующие ирмос канона Великой субботы «    » и др. Наиболее полными рус. сериями являются т. н. иконы-таблетки 1-й трети (или 2-й четв.) XV в. из Троице-Сергиевой лавры (СПМЗ. № 2765, 2766, 2769) и рубежа XV-XVI вв. из собора Св. Софии в Новгороде, столь же многочисленна серия из собора Рождества Богоматери в Суздале (СИХМ). Возможно, что упоминание 1-го из этих комплектов («полотенец», как их называют в церковных описях и вкладных книгах), относящееся к кон. XV в., зафиксировано в описи ризницы Троице-Сергиева мон-ря 1575 г.: «Дал вкладу старец Вельямин Плещеев двенадцать праздников в киоте на полотенце, киот обложен серебром» (Николаева. № 151). По описи Иосифо-Волоколамского мон-ря 1545 г., «30 празников на пятинатцати полотенцех, что на налое кладуть, да 2 киота обложены серебром, а в них кладуть праздникы на налое» находились в алтаре соборной церкви (Георгиевский. С. 6). Опись икон Успенского собора Московского Кремля 1621 г. содержит запись о киоте, стоявшем на аналое, в к-ром помещалось 16 «полотенец празников» и 12 «полотенец минеи» (РИБ. Т. 3. СПб., 1876. стб. 398). Большое число А. и. занесено в монастырские переписные книги и описи церквей XVI-XVII вв. Наиболее полное описание практики использования икон-таблеток на протяжении всего литургического года содержит новгородский Чиновник Софийского собора (окончательная редакция 1626-1634).

Иконография А. и., как показывают самые ранние их серии, восходит к иллюстрациям литургических книг, возлагавшихся при чтении на аналой: Евангелия, Апостола, служебных Миней, Цветной и Постной Триодей, корпус к-рых в основном сформировался к XI в. К этому времени следует отнести и появление типа и особенностей А. и. Не только иконография, но и книжный формат, миниатюрный стиль письма, двусторонняя композиция повторяют приемы книжной иллюстрации. Не случайно сложенные в ковчег иконы-таблетки, по словам архидиак. Павла Алеппского, казались «подобием книги» (Путешествие Патриарха Макария в Россию. С. 130).

Кроме моментов, когда А. и. использовались за богослужением, они хранились в ковчежцах на полках аналоев, покрытых пеленой, или в алтаре или ризнице храма в коробах, ларцах или киотах.

А. и. служили также образцами для иконописцев, о чем свидетельствуют не только иконографические параллели с монументальными образами иконостасов и фресок, но и сведения из монастырских описей и др. документов, упоминающих о наличии двусторонних иконных образцов в составе имущества иконописцев.